Версия
для печати
для печати
– Ира, за пять лет ты успела пожить в трёх странах. Расскажи, как так получилось и с чем были связаны переезды?
– Во всех трёх случаях я переезжала по работе, будучи учёным. Я закончила университет в Самаре по специальности «Биология» в 2008 году, сразу после этого стала работать в Самарском областном противотуберкулёзном диспансере, в бактериологической лаборатории. И так как у нас были совместные международные проекты с лондонскими коллегами, в 2009 году я начала ездить в Лондон по работе. В течение нескольких лет я посещала британскую столицу по три-четыре раза в год. И за это время влюбилась в этот город и захотела там жить.
Чтобы развиваться в науке, я пошла в аспирантуру и в 2014 году защитила диссертацию по генетике. Потом, к сожалению, наши общие с лондонскими коллегами проекты закончились, и совместную работу мы почти завершили. Поэтому, став кандидатом наук, я решила, что надо подыскивать новые проекты: заниматься стандартной диагностикой туберкулёза в диспансере было уже не так интересно.
На тот момент я не особо рвалась за границу по личным причинам, но мой коллега и хороший друг из Лондона всё же подтолкнул меня к мысли, что стоит попробовать. Я решила подаваться на грант от Европейского респираторного сообщества. Чтобы претендовать на стипендию, мне нужно было написать проект и рассказать, что я планирую сделать за грядущий год, какие результаты получить и почему я не могу это сделать в том месте, где работаю сейчас.
Проект я защитила, прошла собеседование. И мне выдали грант на год для работы в очень крутом по мировым меркам Imperial College London. На тот момент я находилась в длительных отношениях с молодым человеком, и нам пришлось быстро расписаться, чтобы уехать вместе. Я получила временную рабочую визу, которая выдавалась ровно на год, муж следом получил свою визу, и в ноябре 2015 года мы вместе переехали в Лондон.
.jpg)
– Как тебе работалось в Лондоне и почему ты там не осталась?
– Работать мне нравилось. Примерно через полгода после переезда мой босс сказал, что очень хотел бы продолжить работать со мной, но, к сожалению, в Имперском колледже всё устроено немного по-другому и, чтобы остаться, мне нужно либо получить новый грант, либо найти новую работу. Собственно, этим я и занималась следующий год.
Разослала около 50 заявок по всей Англии, что было довольно трудозатратно, так как в каждом случае приходилось составлять подробное сопроводительное письмо: в местных вакансиях очень скрупулёзно прописывают все требования и обязанности. В итоге меня пригласили всего на три собеседования, одно из которых было уже после моего отъезда – мы провели его по скайпу. Но, видимо, на каждую вакансию находился более подходящий кандидат, и предложение работы я так и не получила. Грант закончился, виза тоже, потому пришлось вернуться в Самару.
– Ты говорила, что тебе очень нравится Лондон. А испытывала ли ты какие-нибудь трудности, живя там?
– Верно, Лондон я очень люблю: мне в этом городе легко, нравится атмосфера, архитектура, прогулки по здешним улицам. Когда сюда приезжаю, расслабляюсь и вдохновляюсь. Плюс английский я знаю хорошо, и потому адаптироваться мне было легче. Правда, в британском английском много специфических выражений и разные акценты, ведь в городе очень много представителей разных национальностей. В целом негативного опыта общения с британцами у меня не было, хотя это люди эмоционально сдержанные (как оказалось, не так сильно, как немцы).
.jpg)
О ценах. Были и свои минусы: Лондон – безумно дорогой город. И моего гранта в размере около £2 тыс. на нас двоих (муж тогда не работал) было маловато. Мы, конечно, не голодали, но и излишества в виде пабов и ресторанов позволить себе могли нечасто.
За съёмную квартиру мы платили около £950 плюс коммуналка. Арендовать жильё вблизи центра (первые три зоны) нам было не по карману, вариант нашли только в пятой зоне.
По незнанию за отопление в первый месяц мы отдали £300 – привыкли, что в России оно центральное и беречь не нужно. Когда поняли, что счёт за электричество огромный, начали экономить: включали котёл только на два часа утром и два часа вечером. Остальное время кутались в одеяла и надевали на себя много вещей. Для прогревания ванной мы даже купили тепловую пушку, иначе мыться было невозможно – холодные стены, а в потолке окно, выходящее на улицу.
Около £130 я отдавала за проездной. И примерно £300 мы тратили в месяц на еду, но опять же – речь только о продуктах из супермаркета и готовке дома. Конечно, мы старались ещё и куда-то ездить: из Лондона много бюджетных рейсов в Европу, к примеру, за £20 мы могли улететь в Португалию. Единственный минус – все аэропорты очень далеко от города, и порой получалось так, что до аэропорта мы добирались дольше, чем потом летели на самолёте. Внутри страны хорошо ходят поезда, но билеты недешёвые – от £15 даже на относительно небольшое расстояние.
О расстояниях. Ещё один лондонский нюанс – город очень большой, и часто приходится преодолевать огромные расстояния, чтобы куда-то попасть. Круто, если ты живёшь прямо рядом с работой. Но мне так не везло. К примеру, во время одной командировки я жила в квартире, которая находилась в двух с половиной часах езды от университета. В тот год, когда жила в Лондоне по гранту, тратила на дорогу чуть меньше – около полутора часов.
– Сложно ли было адаптироваться в Лондоне?
– Мне очень повезло, что нам помогал мой лондонский друг, так как нюансов очень много. Честно говоря, не представляю, что бы я делала, если бы приехала одна и не имела здесь знакомых.
О регистрации. Чтобы получить персональный номер социального страхования, нужно позвонить в специальную службу и продиктовать по буквам своё имя, фамилию и паспортные данные. Нам с оператором было сложно понять друг друга из-за акцента и наших с мужем «экзотических» имён. И это при моём не самом плохом английском – страшно представить, каково оператору, когда звонит человек с нулевым уровнем. Но самое интересное – потом эта сотрудница вносит все данные в базу и присылает заполненную форму на проверку по обычной почте. Почему нельзя было изначально заполнить всё это в форме или онлайн и выслать ей – загадка.
Также нужно зарегистрироваться в полиции и ещё в ряде организаций, но это уже делается на личном приёме.
О съёме жилья. Нас сильно удивил момент с арендой квартиры: чтобы снять жильё, нужно предоставить данные счёта в местном банке, с которого будут списываться деньги за квартиру. Но чтобы открыть счёт в банке – нужен адрес проживания в Лондоне. Благо в Лондоне у нас были британские друзья, которые помогли решить этот вопрос.
Кроме того, найти квартиру не так-то просто: свежее объявление уже через час не актуально. Заключить договор аренды с собственником, даже если вы работаете с агентством, это как пройти через несколько кругов ада.
К примеру, нужно представить специальную форму от начальника, в которой он рассказывает, какой ты хороший надёжный человек, ценный сотрудник, и заверяет, что в ближайшее время он точно будет тебе платить. Но этого мало: надо ещё проверить кредитную историю, причём и мою, и мужа, хотя деньги на квартиру снимали с моего счёта. Проверку проводит отдельная компания, которая на тот момент брала с человека £75. И это при том, что въехали мы в страну всего пару недель назад и вряд ли у нас появились какие-то долги.
Но и это ещё не всё! Агентство смотрит ваши документы и заявляет: надо ещё заявление от гаранта – британского подданного, который в письменной форме за вас поручится и, чуть что, покроет расходы за вас. В этом нам также помогли друзья, но что делать, если ты переезжаешь в страну один, не имея здесь знакомых, – не знаю.
О связи. Были и другие непривычные вещи. К примеру, в России интернет быстрый и недорогой. В Лондоне – всё наоборот: медленно и дорого. То же касается и мобильной связи: за ту сумму, за которую в России ты получаешь безлимитный интернет, в Англии ты сможешь купить пакет на 500 Мб.
– Как прошло возвращение в Самару?
– На самом деле не очень хорошо. Этот год, который я пробыла на родине, наверное, был самым депрессивным в моей жизни. Вернулись мы в конце осени – самый «прекрасный» российский сезон. Оба были без работы, и нам негде было жить. Только через месяц мы решили вопрос с жильём, я пару месяцев подрабатывала на совершенно не связанной с моей специальностью работе. Мы знали, что надо снова искать варианты за границей и уезжать.
Где-то через месяц после возвращения мне предложили работу в частной лаборатории. Я пришла на собеседование, думая, что я такая крутая – приехала из Имперского колледжа Лондона. А на деле мне начали задавать вопросы о моих планах касательно декретного отпуска и предложили зарплату на должности биолога в 29 тыс. рублей. Но дело было не столько в деньгах, сколько в обязанностях: я должна была проводить анализы биологического материала в лаборатории. Ни о какой науке речи не шло. В итоге от вакансии я отказалась.
Несколько месяцев я читала лекции онлайн на курсах повышения квалификации для медсестёр. Работа нелёгкая: почти ежедневно по шесть часов читать лекции плюс их готовить. И за месяц такой работы я получила 13 тыс. рублей. То есть мотивация уехать у меня была ого-го какая.
Мой муж в это время проходил дополнительные курсы по программированию и через несколько месяцев наконец нашёл неплохую удалённую работу. А я продолжила поиск вариантов за рубежом, чтобы снова переехать. Вначале искала в Англии, потом начала рассылать заявки по всей Европе. И ближе к лету 2017 года нашла пару вакансий в Праге.
Мне очень быстро ответили из Института органической химии и биохимии Чешской академии наук и предложили пройти интервью. Нюанс был только один: исследования предполагались не по туберкулёзу, а по гепатиту В. Это совсем разные области: туберкулёз – это бактериология, гепатит – вирусология. Но в целом проект тоже был связан с генетикой, да и само направление работы с передовыми технологиями меня очень привлекло.
После беседы потенциальная начальница дала мне тестовое задание – написать что-то вроде доклада, чтобы показать, как я умею анализировать информацию и работать с научной литературой. Результат ей понравился, и она попросила рекомендации от двух бывших начальников. Очевидно, отзывались обо мне хорошо, потому что в тот же день мне предложили должность. И мы начали сборы.
Смотрите подборку статей о том, как иммигрантам из России и СНГ живётся на юге Европы: Греция, Испания, Кипр
– При переезде в Прагу были какие-то особенности, нюансы?
– В Чехию мы с мужем переезжали уже немного по другой системе: вначале должна была уехать я, оформить ВНЖ, найти жильё и уладить прочие дела, и только потом супруг тоже мог податься на визу. Были свои тонкости: я ехала по визе специального типа – для учёных, и хотя требовалось много документов, переводов и заверений, не нужно было показывать ни медицинскую страховку, ни подтверждения места, где я буду жить. А для мужа, который запрашивал визу на воссоединение семьи, эти документы были обязательными.
Прилетела я в Прагу в ноябре 2017 года, а виза для мужа была готова уже в феврале 2018-го. Но так получилось, что к тому моменту мы расстались, и визу пришлось отзывать.
Кстати, в Европе есть организация Euraxess, которая помогает учёным с переездом. Немецкое отделение мне не особо помогло, а вот чешское работает очень хорошо. Сотрудники отлично владеют английским, помогают ходить по всем инстанциям, заполнять заявки, причём всё это бесплатно. К тому же Чешская академия наук позволяет за символическую сумму посещать языковые курсы. Но проходят занятия раз в неделю, потому за полтора года наша группа закончила только уровень А1.
– Расскажи о жизни в Праге: язык, жильё, город, общение с местными...
– По приезде в аэропорту меня встретила будущая начальница – очень приятная женщина, которая была старше меня всего на несколько лет, и отвезла на виллу для временного проживания сотрудников института, заранее купив для меня мешок продуктов на первый день.
О языке. На следующий день после переезда я приехала в институт, и мы с начальницей пошли по разным административным инстанциям. Тогда я поняла, что английским здесь владеют далеко не все, потому в последующем приходилось кого-то с собой брать, так как мой чешский и после полутора лет жизни в стране не дотягивал до разговорного уровня.
В повседневной жизни общалась я в основном на английском (в институте, с друзьями), но если речь о бытовых вопросах вроде похода в магазин или в ресторан «для своих», там приходилось как-то изъясняться на чешском.
Старшее поколение знает русский, но не всегда охотно на нём общается. Хотя в институте со мной часто хотели разговаривать на русском. Например, однажды на институтской вечеринке в какой-то момент я поняла, что стою окружённая пятью профессорами за пятьдесят, которые радостно вспоминают школьные годы и наперебой рассказывают мне советские стишки.
О жилье. На вилле я жила только первый месяц. Потом меня переселили в отель от Чешской академии наук. Стоило жильё очень дёшево, ежедневно номер бесплатно убирали, но это действительно была стандартная комната отеля: две кровати с тумбами и светильниками, шкаф, стол плюс душевая комната с туалетом. Кухня – одна на этаж, со своим шкафчиком и холодильником.
В отеле я прожила несколько месяцев, но очень быстро стала ощущать себя некомфортно: хотелось больше личного пространства, уюта и возможности распоряжаться своим жильём. К примеру, многие жильцы в том отеле – выходцы из Индии, Непала, для которых еда – целый культ. Они приходят на общую кухню компанией, готовят ароматные блюда, долго общаются за трапезой. Им-то, конечно, здорово, а вот я в таких условиях на кухне не могла даже развернуться. Если же к тебе кто-то хочет приехать в гости – надо подавать заявку и доплачивать. Чувствуешь себя как студент. При этом многие учёные в таком месте живут годами, ибо дёшево, так что каждому своё.
Поиск квартиры был мучительным, потому как из-за наплыва экспатов цены на тот момент очень выросли и доступных вариантов было немного. Особенно учитывая то, что я хотела жить одна, а не снимать с кем-то совместно. Чтобы найти подходящую квартиру, я просмотрела порядка десяти вариантов. Один даже с помощью агентства, но сотрудничать с местными риелторами мне не понравилось: сложилось впечатление, что они ничем не помогают.
К примеру, если в Лондоне ты снимаешь квартиру с помощью агентства, оно в последующем постоянно выступает посредником в общении между тобой и хозяином. Сломался у нас холодильник – агенты сами всё согласовали с владельцем и сообщили нам, когда ждать доставку. При этом с нас дополнительной платы не брали – этот вопрос решали с хозяином. А в Чехии система больше походит на российскую: риелтор помогает найти квартиру, получает свою плату в размере месячной ренты – и этим его обязанности исчерпываются.
В итоге я решила искать квартиру сама. И тут, если вы не знаете чешского, придётся туго. Объявление на чешском можно составить и рассылать собственникам. Но отвечают тебе зачастую в духе «Вот мой номер телефона, давайте созвонимся». Пришлось звать с собой на просмотры друзей, которые помогали с переводом.
Квартиру нашла не сразу, а вот с хозяйкой повезло – приятная женщина, которая не потребовала никаких дополнительных документов вроде справки с работы. К тому же цена была более чем разумная – многие мои знакомые снимали жильё в более отдалённых районах и платили больше. Думаю, потому, что большинство экспатов не желает заморачиваться с чешским языком: приезжие пытаются найти варианты в англоязычных группах в FB, а там цены порой совершенно неадекватные просто из-за того, что объявление составлено на английском.
К примеру, мой тамошний друг, тоже экспат, снимал на тот момент крошечную комнату в квартире с соседом и при этом платил 13 тыс. крон ($610). Я же за своё жильё отдавала 12,5 тыс. крон ($580), причём в квартплату входило всё, даже интернет.
О городе. Прага мне очень нравилась – спокойный небольшой город с отличной системой общественного транспорта, который, к слову, ходит чётко по расписанию. Районов в Праге много, но самая привлекательная пешеходная часть компактная, по ней приятно гулять.
Чехи показались мне очень душевными людьми. Впрочем, основной мой круг общения составляли студенты, учёные из института или другие экспаты из разных стран. За пределами института даже с молодыми чехами возникали сложности в общении из-за того, что английский они знали не сильно хорошо.
В сравнении с Германией и Лондоном в Чехии низкие цены – сходить в ресторан стоит недорого, а порции очень большие. К тому же при институте работало несколько столовых, и вкусно и плотно пообедать можно было за $4–5. Чехи очень часто ходят в бары или рестораны, где «пиво льётся рекой». Есть даже известная фраза: «В Чехии пиво дешевле, чем вода». И это на самом деле так!
Наш институт участвовал в государственной бонусной системе: каждый рабочий день тебе начисляют определённое количество баллов, которыми ты можешь, например, оплатить часть абонемента в спортзал, обеда в столовой или даже перечислить их на пенсионные накопления.
– Как тебе работалось в Праге?
– Институт мне понравился: оборудован на высоком уровне, огромное количество лабораторий, сотрудников часто отправляют на конференции. Но вскоре я поняла, что начинать работу постдоком (то есть специалистом с защищённой диссертацией) в совершенно новом направлении – непросто.
Начальство ожидает от тебя определённых знаний и опыта работы по специфическим методам, а ты никогда раньше с ними не сталкивался. Иногда доходило до смешного: мои студенты обучали меня каким-то методам, которым, по идее, должна была обучать их я. Но все позитивно относились к этим ситуациям, так как понимали, что я работала до этого совершенно в другой области.
В какой-то момент у меня начался профессиональный кризис. Помню, как начальница дала мне задание – придумать три новых проекта. Это было как раз в разгар рождественских праздников. Все праздники я сидела с литературой. Проекты придумала, но мысли о поиске новой работы стали закрадываться в голову. К тому же из-за того, что проект, над которым я работала, был абсолютно новым и по большей части теоретическим, я так и не опубликовала ни одной статьи за полтора года, что для учёного плохо.
Конечно, уезжать не хотелось: жить в Чехии мне нравилось, было много друзей, коллектив хороший. Институт поддерживал командный дух и постоянно устраивал для сотрудников мероприятия и вечеринки. К примеру, весь тёплый сезон на облагороженной крыше одного из корпусов у нас проходил happy hour: институт закупал много еды и напитков и устраивал вечер общения.
Тем не менее мне хотелось расти профессионально, хотя целенаправленно работу я ещё не искала. Просто однажды поехала в Париж на встречу профессионального сообщества специалистов в области туберкулёза TBnet. Такие встречи проходят регулярно, я была там не впервые и уже знала многих людей. Там я встретила профессора из Германии, с которым познакомилась задолго до того и который давно хотел взять меня на работу, но до этого момента в его институте не было вакансий.
Теперь, как говорится, звёзды сошлись, и этот профессор наконец предложил мне подать заявку на появившуюся вакансию в его группе. Причём как раз по моему направлению – туберкулёзу. Какое-то время я пребывала в раздумьях, так как уже знала, что работать придётся в деревне с населением в 200 человек. Но решила, что отказаться я в любой момент успею, потому подала заявку и прошла собеседование. И через пару месяцев мне предложили место.
Выбор был мучительным: в Германии – более интересная работа и зарплата вдвое выше, но уединённая жизнь в деревне, а в Чехии – уютный красивый город и куча друзей, но работа не по моему направлению. Посоветовалась с семьёй, друзьями, начальницей – и всё же решила уезжать.
Читайте другие отзывы о жизни в Чехии
.jpg)
– Как проходил переезд в Германию?
– В феврале 2019 года я получила окончательное предложение работы, и мы запланировали, что в июне я уже приеду на новое место.
О визе. Немецкая виза оказалась посложнее в плане подготовки документов: требовалось подтверждать диплом, доказывать, что моё образование соответствует местным требованиям. Также нужно оформить медицинскую страховку и показать, где ты будешь жить после переезда, – с этим проблем у меня не было, так как на первое время меня поселили в общежитие при институте.
О бюрократии. Самой большой сложностью стал рабочий контракт, который я долго не могла получить из-за местной бюрократии. Это было моё первое разочарование в немецкой административной системе – до этого я полагала, что у них всё чётко и по расписанию. А на деле вышло, что одну из бумаг, которая требовалась от меня для оформления контракта, они несколько раз теряли.
Ситуация абсурдная: моё начальство заполняет документ в одном корпусе и отправляет его в отдел кадров в другой корпус, но по дороге эта бумага таинственным образом исчезает. Несколько раз я напоминала о себе, а отдел кадров неторопливо сообщал, что нужная для оформления бумага не поступала, и приходилось всё готовить повторно.
Со временем я начала нервничать: мне скоро уезжать, а я даже не подавалась на визу, так как контракта на руках ещё нет. Я уже написала заявление, что с 31 мая увольняюсь из чешского института, сообщила хозяйке квартиры, что съезжаю в этот же день. Ну и моё разрешение на пребывание в Чехии автоматически заканчивается, если я теряю работу. В итоге я написала немецким руководителям отчаянное письмо, в котором очень просила как можно скорее прислать рабочий контракт, так как 1 июня останусь без дома, без визы, без работы и буду вынуждена спать под мостом в Праге. Будущее начальство поняло, что дело серьёзное, и наконец зашевелилось.
Через несколько дней контракт мне прислали, я подала документы, а уже через неделю получила въездную визу.
О переезде. В начале июня 2019-го я переехала. На сей раз это было проще, чем в предыдущих случаях, так как от места будущей работы меня отделяли восемь часов езды на авто. Потому можно было взять с собой все вещи, не проводя ревизию гардероба и прочего имущества. В группе экспатов в Чехии я нашла человека, который согласился меня отвезти в Германию хоть и за немалую, но адекватную плату (агентства брали существенно больше). Мы с хозяйкой квартиры душевно попрощались перед отъездом – обе плакали и на чешском пытались сказать друг другу много хорошего.
Выехали мы в семь утра и уже во второй половине дня были на месте – в деревне Борстель на севере Германии. Увидев, что мы на самом деле приехали в деревню, я ощутила непреодолимое желание вернуться. Желание усилилось, когда я вошла в свою будущую «квартиру».
О жилье. На территории моего исследовательского центра есть здание, которое выделено под проживание сотрудников. Раньше это был корпус для туберкулёзных больных, а потом эти палаты переделали под жильё. Помню, как открываю ключом дверь и попадаю… в советский санаторий: облезлые деревянные рамы, оранжевые шторы, выцветший жёлтый линолеум на полу. Мне даже не верилось, что я приехала в Германию.
Водитель и местный сотрудник, который водил меня по территории, слегка привели меня в чувство, перенесли вещи. И мы поехали в магазин. В соседнюю деревню. Так как в Борстеле, кроме жилых домов и ферм с коровами, ничего нет. На машине это всего 5 минут, а пешком – 45-минутная прогулка.
Вернулась я в своё общежитие, села посреди вещей и расплакалась. Оттого что уехала из своей уютной квартиры, из Праги – в комнату в глуши, где почти не ловит связь и где нет даже своего туалета. Да-да, мало того, что санузел тоже на этаже, как и кухня, так ещё и все три душа – совместные для М и Ж.
Многие сотрудники нашего центра живут в общежитии годами: их привлекает близость к работе и дешевизна, ведь комната тут стоит всего €100–150 в месяц. Я же, понятное дело, оставаться там не собиралась. Но был и другой нюанс: я находилась в деревне, где не так много вариантов жилья в аренду.
Тем не менее через пару месяцев я нашла квартиру в соседней деревне, но въехать в неё смогла ещё почти через три месяца, так как у хозяйки была промежуточная бронь на Airbnb, а отменять она её не хотела. Сейчас я уже снимаю уютную квартиру, на работу и вообще по окрестностям передвигаюсь на велосипеде, и жить стало гораздо приятнее.
Цены на жильё в Германии выше, чем в Чехии. Особенно это касается крупных городов. В деревне жильё подешевле и попросторнее. В нашем доме есть общий для жильцов сад, где летним днём можно позагорать, лёжа на шезлонге. В основном мои друзья живут в Гамбурге в квартирах с соседями и платят дороже, чем я за свою личную уютную квартирку. Когда они меня навещают – очень удивляются.
.jpg)
– А что сейчас? Как тебе работа, немцы и вообще жизнь в деревне?
– Уже на этапе жизни в общежитии я поняла, что такого командного духа, как в Праге, здесь не будет. Здесь как-то не принято собираться, устраивать вечеринки и посиделки, несмотря на то что в общежитии живут не только немцы, но и приезжие из самых разных стран.
О языке и общении. Работа мне очень нравится – по крайней мере я хорошо разбираюсь в том, что делаю, и мои исследования имеют практическое применение, в отличие от чешского проекта, где до практических результатов были годы и годы.
В моей научной группе почти все немцы, за исключением одной испанки, которая уже 20 лет живёт в Германии. Потому немецкого не знаю только я, что вызывает ряд проблем: группа подстраивается под меня и рабочие встречи проводит на английском. Но всё неофициальное общение – только на немецком, поэтому, например, на совместных обедах люди болтают, рассказывают весёлые истории, а я либо молча пытаюсь уловить суть их разговора, либо просто думаю о своём, глядя в тарелку.
Немецкий язык я начала учить, только когда окончательно решился вопрос с моим переездом. Приехав в Германию, я вначале занималась с преподавательницей по скайпу, но из-за её проблем со здоровьем занятия были нерегулярными. Потом наш институт организовал языковой курс с преподавателем, который приезжал прямо к нам в деревню. Но занятия много пользы не принесли, потому как учитель очень любил поговорить, и в итоге практика восприятия немецкого на слух у нас была отличная, а вот говорить на нём мы так почти и не научились.
Сертификат об окончании курса на уровень A2/В1 я получила, понимать и читать на этом уровне, наверное, могу, а вот говорить – точно нет. Потому пока продолжаю изучать самостоятельно – с помощью онлайн-курсов, специализированных книг и журналов, учебников.
Как и в Чехии, основной мой круг общения – это экспаты, но в основном не учёные из того же института, а переехавшие в Гамбург очень разные люди. Нас объединяет английский язык и желание весело проводить выходные. До локдауна мы часто встречались большой компанией и либо посещали новые интересные места, либо гуляли по лесу, либо устраивали вечеринки.
.jpg)
О немцах. Здешние жители – народ весьма закрытый и сдержанный. С парой коллег у меня сложились дружеские отношения, но в основном сотрудники стараются разделять рабочую и личную жизнь. Часто ловлю себя на мысли, что во время общения с немцами я постоянно фильтрую, что говорю, как шучу. Возможно, такие ощущения только в моей голове, но с другой стороны, похоже, в здешнем обществе особо фривольничать не принято. Вероятно, дело ещё и в том, что я живу на севере, а северные немцы отличаются от южных: даже они сами называют себя более закрытыми и холодными.
Ещё мне показалось, что здесь принято либо быть трудоголиком, либо хотя бы им притворяться. Часто при разговоре с немцем о проведённых выходных я ловлю себя на мысли, что не хочу рассказывать, что оба дня провела с друзьями в Гамбурге или ездила в какое-нибудь интересное место. Потому что типичный немец, скорее всего, поведает о том, что на выходных он работал или отсыпался дома после тяжёлой трудовой недели. Чтобы соответствовать ожиданиям общества, я тоже стараюсь немного поработать в выходные или хотя бы отправить пару рабочих писем.
Друзья, сталкивающиеся с немцами в других сферах деятельности, наоборот, не думают, что те трудоголики. Так что, возможно, мои наблюдения касаются именно сферы медицины и науки.
О жизни. В целом – всё как я и ожидала: хорошая работа, хорошая медицина, социальные гарантии, но при этом находишься в маленьком и очень уж спокойном поселении. А учитывая, что английским тут владеют немногие, с коммуникацией проблема.
Нюанс ещё и в том, что в немецкой деревне закрытое сообщество: многие тут родились и живут всю жизнь, дружат семьями и неохотно впускают чужаков. Например, хозяйка моей квартиры – немка, переехавшая сюда к мужу из другой деревни в 100 км отсюда. Так вот, она рассказывает, что даже её местное сообщество не очень охотно принимает, хотя языковых проблем или разницы в менталитете у них точно нет. Чтобы компенсировать недостаток общения в тихой деревне и делиться заметками о научно-сельской жизни, я завела канал в Телеграме.
Если хочешь встретиться с друзьями или, например, купить одежду, нужно ехать в Гамбург, до центра которого на автобусе и метро полтора часа. Автобус ходит строго по расписанию, к которому я привязана.
Сама деревня, конечно, не сравнится с какой-нибудь российской. Здесь очень всё ухоженно, живописно, красивые коттеджи – в общем, как на картинке. И немцы в основном к этому стремятся как к идеалу: жить в таком месте с семьёй, гулять с собаками и ездить на собственном авто в город только на работу. Но что здесь делать, если у тебя нет семьи, собак и машины, – неясно.
– Ира, какие у тебя планы на будущее? Надолго ли в Германии?
– Пока я не собираюсь никуда уезжать. Мне нравится работа, я участвую в планировании интересных мне проектов на ближайшие несколько лет. Хотя всю свою жизнь я здесь не вижу, но и загадывать сильно надолго не хочу. Единственное, что точно, – прожить длительное время в деревне не смогу, потому, возможно, или перееду в Гамбург и стану ездить на работу на машине, или найду другое место в городе.
В этом году я планирую получить ПМЖ в Германии по ускоренной программе для высококвалифицированных специалистов и обладателей Blue Card (именно по ней я здесь нахожусь), которая позволяет подать заявку менее чем через два года после переезда вместо обычных пяти лет.
Единственный нюанс – мне надо будет доказать знание немецкого на уровне В1, потому сейчас понемногу готовлюсь к экзамену. Имея ПМЖ, по крайней мере можно будет забыть о «визовом рабстве» и уже более свободно искать новую работу в Европе, если возникнет необходимость.
Читайте также
– Скажи, не жалеешь ли ты о том, что уехала, и какие выводы ты сделала после этих пяти лет путешествий?
– Несмотря на периодически возникающие трудности, я уверена: переезд в Европу – лучшее, что со мной произошло. Опыт жизни в других странах очень расширяет кругозор и меняет взгляды на многие вещи.
Ты видишь, какими разными бывают люди, и учишься принимать их такими, какие они есть. Мне тяжело видеть любые проявления ксенофобии, расизма или гомофобии, например: когда живешь в европейском обществе, ты встречаешь очень разных людей каждый день – и видишь, что они ничем не хуже тебя и что ценность общества заключается именно в его разнообразии.
Благодаря жизни в Европе и работе в науке я познакомилась со множеством очень интересных людей с разных концов мира! На каждом континенте у меня есть друзья и приятели – и спасибо английскому языку, который позволяет нам общаться.
Тем не менее нужно понимать, что переезд в новую страну – это всегда огромный стресс. Ты начинаешь жизнь заново в совершенно новой среде, с новыми людьми и новым языком. Даже если ты думаешь, что подготовился – выучил язык, почитал про законы и культуру страны, всё равно на месте тебя ждёт культурный шок. В новой стране дела, казавшиеся элементарными, представляют трудность. Например, звонок в какую-то контору, посещение врача или даже small talk на кассе супермаркета порой расстраивают, если уровень владения языком недостаточно высок. А для хорошего уровня нужны годы учёбы, на что при частых переездах просто нет времени.
Зато теперь, когда приезжаю навестить семью в Самаре, я с особым удовольствием звоню в парикмахерские, болтаю с кассирами и вообще чувствую себя так свободно, ведь тут всё на родном языке и тебе не нужно прилагать усилий, чтобы что-то сказать!
А вообще я благодарна и Европе за те возможности, которые она мне предоставляет, и России, где я получила образование, опыт и знания, которые оказались полезными и позволили мне жить такой насыщенной жизнью.
